Более трех десятилетий прошло с развала Советского Союза. За это время независимые национальные республики смогли прочно закрепиться на капиталистическом пути развития, найти свою нишу в мировой экономике.
Тридцать лет — большой срок. Достаточно большой, чтобы подвести некоторые итоги, сравнить настоящее с прошлым и понять, что было достигнуто за эти годы, а что утеряно.
Предлагаем поговорить о нескольких вещах:
1) Какой была экономика Советского Союза в момент его развала?
2) Каково состояние постсоветских экономик сейчас?
3) В чем причина различий?
Стоит сразу отметить, что совершить подробный политэкономический анализ всех 15 республик бывшего СССР невозможно в рамках короткой работы. По этой причине нами будут рассмотрены некоторые узловые аспекты жизни на территории павшего Советского Союза с примерами из разных его частей. Таким образом мы надеемся показать, что многое из того, о чем мы напишем, релевантно для всей бывшей страны советов.
Экономика СССР перед его развалом
Полноценно обозреть экономическую жизнь Советского Союза перед его развалом — задача большого исследования. На эту роль наша работа не претендует. Мы обозначим некоторые основные моменты, чтобы упростить понимание дальнейшего сравнения.
Незадолго до своего распада СССР оставался второй экономикой мира с совокупным ВВП в 791 млрд долларов в расчете на 1990 год. Конечно, даже эти цифры не отражают настоящую картину — долгое время в Советском Союзе считали не ВВП без учета всех непроизводящих отраслей, то есть без сферы услуг и проч. Получается, что реальные показатели валового продукта в СССР были выше, но все равно не достигали прямого конкурента — США.
Даже в кризисном 1989-ом году государственный бюджет оставался слегка профицитным: 489 миллионов рублей доходов, на 482 миллиона расходов, — это показывает нам высокую точность и экономическую эффективность планирования. На «социально-культурные мероприятия» выделялось почти 149 миллионов или около трети бюджета страны. В государственном бюджете РФ на 2025-й год на эти сферы нашли около 10 трлн рублей или меньше четверти всех расходов.
Незадолго до развала 20% всей промышленной мощи планеты находилось в СССР. Было достигнуто лидерство почти во всех базовых отраслях промышленности: от черной металлургии до удобрений, электричества и добычи полезных ископаемых. При этом нельзя отрицать наличие отставания в высокотехнологичных отраслях экономики того времени: электроники, автомобилестроении. Отставания, а не полного отсутствия производства.
Советская экономика позволяла предоставлять гражданам страны социальные блага, не имеющие аналогов в капиталистическом мире во всей их совокупности: от бесплатного и качественного жилья, в котором многие живут до сих пор, до доступного здравоохранения и образования.
Конечно, социальное неравенство в СССР полностью искоренить не удалось. Индекс Джинни в позднем Советском Союзе держался около 20 пунктов, то есть был в два раза меньше, чем во всем остальном капиталистическом мире. Хотя, безусловно, отрицать наличие привилегированных слоев населения, сыгравших решающую роль в сдаче страны, и наличие социального неравенства — невозможно.
Не стоит забывать и о наличии дефицита товаров в СССР, особенно усилившимся во время «Перестройки». Эту проблему странам-наследникам удалось решить за счет появления другого дефицита — покупательной способности. Таким образом, сложилась ситуация, при которой товары лежат на прилавке, но возможности купить их у населения нет.
Экономика постсоветских стран на настоящий момент
Доля СССР в мировом ВВП составляла 4,6%, сейчас постсоветские страны генерируют только 2,6%.
Также стоит отметить просадку ВВП на душу населения для отдельных стран, наглядно демонстрирующий экономический спад переходной эпохи. К примеру, Россия смогла выйти по этому показателю на уровень 1991-го только в 2006-ом году, Украина так и не смогла к нему вернутся.
Особняком по этому показателю стоят страны Прибалтики. Эстония, Латвия и Литва являются лидерами на территории бывшего СССР, показывая устойчивый статистический рост. Он объясняется общей тенденцией к падению численности населения прибалтийских республик: Эстония стала меньше на 17%, Литва — на 23%, Латвия — на 27%. Тенденция не обошла стороной многие постсоветские республики: население Молдавии за 30 лет упало на 20%, Армении — на 12%, Грузии — на 8%, Белоруссии —на 6%. Это связано как с большой эмиграцией, так и с демографическим кризисом, тянущимся уже многие десятилетия в Белоруссии, Эстонии, Армении, России… Безусловно, эти страны попали в общемировой тренд падения рождаемости в развитых регионах мира, связанный с общим экономическим кризисом и разочарованием в системе. За пределами этого движения к вымиранию находятся Казахстан, Азербайджан, Киргизия, Таджикистан и другие.
Помимо проблем с демографией, Прибалтика стала витриной другой общей тенденции — деиндустриализации. Эстония, Латвия и Литва так же, как и многие другие страны бывшего СССР, поплатились за переход к рынку резким падением уровня производства в 90-е годы — ВВП республик сократился на 20, 40 и 30 процентов соответственно. Уже в 2004-ом году услуги составляли 65% литовского ВВП, на промышленность приходилось всего 23%.
Мощный индустриальный потенциал бывших советских республик не смог вписаться в условия свободного рынка, не смог там найти свою нишу. Это обеспечило его сжимание и деградацию. Но были исключения.
Эти процессы были замедлены в Узбекистане, в котором бывшие партийные деятели смогли быстро забрать себе государственные структуры, не допустили приватизации и перераспределения, и банкротства большей части промышленного потенциала. Сейчас Узбекистан — одна из самых быстрорастущих стран на территории СНГ, за которую активно ведут империалистическую борьбу крупные региональные игроки.
Большинству республик бывшего СССР было необходимо искать для себя новую нишу на фоне фабрик, разрушенных рыночной системой. Многие смогли найти выход в продаже природных ресурсов за рубеж — это видно по изменению экспорта. К примеру, в 1996-ом году нефть составляла 21% от общего экспорта Казахстана, в 2019-ом — уже 58%, в Белорусии рост с 8% до 16%, в России — с 17% до 29%, в Туркменистане — с 37 до 81%. В Узбекистане 37% экспорта составляет золото, в Киргизии — 42%. В 1996-ом году в последней основным продаваемым за рубеж товаром была электроэнергия — 15%. Сейчас её не хватает уже для внутреннего рынка — в стране на три года ввели режим ЧС в энергетике из-за её нехватки.
Переход на продажу ресурсов и развал промышленного комплекса делает не нужным главный спутник высокотехнологичных производств — науку. Лучшим примером может послужить отечественная отрасль, активно демонстрировавшая антирекорды по уровню публикации во всемирно признанных научных журналах еще до начала всем известных событий. Более того, у разделенных национальных республик бывшего СССР просто нет сил конкурировать с мировыми гегемонами — на 886 млрд рублей, выделенных на науку из российского федерального бюджета в 2023-ем году, приходятся более 500 млрд долларов, нашедшихся на поиск знания в Китае или США. Бюджеты других национальных республик так же идут ни в какое сравнение.
Итог этого виден в самых наукоемких отраслях. К примеру, в космонавтике. Результаты отечественного «Роскосмоса» не могут идти ни в какое сравнение не только с результатами мировых лидеров, но и достижениями предшественников: российская космонавтика смогла произвести всего 17 запусков в 2024-ом году на 59 запусков в 1991-ом у СССР.
Таким образом можно пройтись по всем сферам жизни общества — у разделенных и слабых национальных республик нет ни сил, ни мотивации выстраивать сильную систему образования, здравоохранения и прочее. Экономический базис так же проявляет себя в культуре ввиду падения уровня грамотности, уровня среднего культурного развития граждан и общей победы идеи вездесущего «пластмассового мира».
Вишенкой же на торте можно считать уровень социального неравенства. Напомним, одним из лозунгов, под который разрушали СССР, была борьба против «партийных привилегий», следовательно, против неравенства. В 2020-ом году в Литве, России и Кыргызстане «индекс джинни» составлял 36 и 29 соответственно, то есть почти в два раза выше, чем в «перестроечном» Советском Союзе.
Депопулизация, деиндустриализация, деградация науки и культуры, возросшее социальное неравенство — такие неутешительные итоги 30-летней истории независимости.
Как так получилось и что делать? Вместо итогов
Справедливость не берется с потолка. Так же, как не возникает культура, наука и высокий уровень жизни. У всего, что с нами происходит, есть твердая экономическая почва.
У тех тенденций, что мы описали, она тоже есть. Государствам, занявшим в мировой экономике не первое место, не нужны научные достижения и культурные подвиги — им неоткуда взяться. Так же, как неоткуда появиться желанию рожать у молодых людей или стремлению остаться на родине, если все-таки получилось стать высококвалифицированным специалистом, — и дело совершенно не в традиционных ценностях или в разрешенных абортах. Без соответствующего экономического базиса неоткуда социальной справедливости в обществе, построенном на жажде прибыли и конкуренции.
Единственным выходом из этой ситуации может стать изменение принципов ведения хозяйства. Это может быть достигнуто только при кардинальной перестройке всего общества. Именно этим объясняется наличие высоких достижений в недалеком прошлом и их отсутствие в нашем настоящем.